(цифровая версия книги © Трухан Александр)
"Истории" ("Historiae"), написанные Тацитом, вероятно, несколько раньше "Анналов", составляют по содержанию продолжение этих последних и охватывают период с 69 по 96 г. н. э. (год смерти императора Домициана). Из 14 книг этого труда до нас дошли лишь первые четыре и около половины книги V. Материал о германцах содержится в IV и V книгах, где дано подробное описание батавского мятежа 69 - 70 гг. (IV, 12- 37; IV, 54-79; V, 14 - 26). Уже самая подробность и точность этого описания - помимо других аргументов - побуждают исследователей считать его источником утерянный труд Плиния Старшего "Анналы", законченный им в 70-х годах н. э. и обнимавший период от Нерона до Веспасиана (с подробным изложением хода батавского мятежа). Плиний пользовался в данном случае сообщениями участников войны с батавами и трудами анналистов. Тацит, конечно, тоже мог использовать эти данные, - наряду с "Анналами" Плиния; Тацит подвергал критическому пересмотру весь имевшийся в его распоряжении материал и сводил его воедино.
Книга IV
[С 69 г. н. э. предводитель батавов Цивилис использовал ряд благоприятных обстоятельств - слабость римского войска, временно обессиленного гражданской войной, а также недовольство среди германцев притеснениями со стороны римлян - и поднял большое восстание, в котором принял участие целый ряд германских и галльских племен. Об этом восстании Тацит рассказывает весьма подробно в IV и V книгах "Историй".]
Гл. 12. ...Пока батавы жили по ту сторону Рейна, они составляли часть племени хаттов; изгнанные в результате внутренних раздоров (seditione domestica) из своей родины, они заняли крайнюю [северо-восточную] часть морского побережья Галлии, до тех пор лишенную обитателей (vacua cultoribus), а также расположенный недалеко от неё остров, спереди омываемый Океаном, а сзади и с двух других сторон - Рейном (Батавский остров между старым Рейном Ваалом и Северным морем). Несмотря на союз с более могущественным народом - римлянами, - батавы не потеряли былую мощь и должны были только поставлять Риму воинов и оружие. Пройдя длительную выучку в войнах римлян с германцами, они заслужили еще большую славу в Британии, куда были посланы их когорты, которыми предводительствовали по старинному обычаю самые знатные члены племени (nobilissimi popularium). У себя дома они имели отборную конницу, которая была особенно искусна в плавании и могла переправляться через Рейн сомкнутыми отрядами на конях и в полном вооружении.
Гл. 13. Юлий Павл и Юлий Цивилис, оба из королевского рода (regia stirpe), стояли много выше всех остальных. Павла велел убить Фонтей Капитон по ложному обвинению в бунте; Цивилиса заковали в кандалы и отправили к Нерону; Гальба освободил его, но при Вителлии ему снова стала угрожать опасность, ибо войско требовало его казни; вот почему он стал ненавидеть римлян и сделал ставку на неудачи римского оружия. Обладая однако большей живостью ума (ingenio sollers), чем это обычно свойственно варварам, и вообразив себя вторым Серторием или Аннибалом. потому что его лицо было также обезображено, как у них, Цивилис не хотел, чтобы с ним боролись как с врагом, что случилось бы, если бы он открыто отложился от Рима; поэтому он объявил себя другом Веспасиана и сторонником его партии...
Гл. 14. Решившись отпасть от Рима, но скрывая до поры до времени свою конечную цель, с тем чтобы предпринять дальнейшие шаги в зависимости от хода событий, Цивилис следующим образом начал подготовлять восстание. По приказанию Вителлия боеспособное батавское юношество было призвано к несению военной службы, что было уже само по себе обременительно, но становилось еще более тягостным вследствие жадности и злоупотреблений римских чиновников, которые призывали стариков и инвалидов, а затем отпускали их за деньги (pretio dimitterent)......Цивилис под предлогом пира созвал в священную рощу (sacrum in nemus) знатнейших лиц в племени (primores gentis) и храбрейших из народа (promptissimos vulgi)...
[На этом тайном совещании из представителей знати и народа Цивилис произнес речь, в которой он обратился к собравшимся с призывом начать войну против Рима]
Гл. 15. Выслушанный с большим вниманием, Цивилис взял с собравшихся клятву верности согласно обычаям варваров и в соответствии со старинными формулами присяги. Затем он послал послов к каннинефатам, чтобы сообщить им планы батавов. Это племя занимает часть [Батавского] острова, и по происхождению, языку и храбрости родственно батавам, но уступает им по численности. После этого он через тайных гонцов привлек на свою сторону британские вспомогательные отряды, т. е. батавские когорты, которые, как мы выше упомянули, были посланы [из Британии] в Германию и в это время находились в Могонциаке. В племени каннинефатов был человек безумной доблести (stolido audaciae) по имени Бринно; он выделялся своим знатным происхождением (claritate natalium insigni); его отец позволял себе много враждебных выходок против римлян и безнаказанно высмеивал курьезный поход Гая Калигулы [в Германию] (в 39 г н. э. сын Германика - прозванного Калигулой - "Сапожок"). Поэтому он понравился [каннинефатам] уже в силу репутации его мятежного рода; по германскому обычаю его подняли на щит, покачали на плечах поднявших его людей и избрали вождем (dux deligitur). Бринно сейчас же поднял зарейнское племя фризов и напал на зимний лагерь двух когорт на берегу Океана. Римские солдаты не ждали нападения врагов; да если бы даже они и предвидели его, то не были бы в состоянии отразить неприятеля; поэтому лагерь был взят и разграблен. Затем германцы напали на странствующих римских маркитантов и купцов (vagos... lixas negotiatoresque Romanos), которые, как и в мирное время, бродили по всей стране. Вместе с тем они [германцы] стремились к уничтожению римских укреплений (castellum). Так как защищать их было невозможно, то префекты когорт подожгли их...
Гл. 16-17. [После того как Цивилис при помощи перешедших его сторону тунгров и батавских матросов одержал победу над римлянами, захватил оружие и суда и заключил союз с рядом галльских племен, он обратился к восставшим с речью, в которой призывал их к продолжению войны за свободу. Цель Цивилиса Тацит формулирует в следующих словах]:
Гл. 17. Внимательно следя за ходом дел в Галлии и Германии, он достиг бы в случае успеха королевской власти (regnum) над сильнейшими и богатейшими народами.
Гл. 18. [В этой главе Тацит описывает приготовления Цивилиса к сражению с римлянами и ход этого сражения.] Цивилис велел разместить вокруг себя знамена взятых в плен когорт, для того чтобы его воины имели перед глазами трофеи недавней победы, а враги почувствовали страх при воспоминании о поражении. Он приказал своей матери и сёстрам, а так же всем жёнам [воинов] и маленьким детям оставаться в тылу у сражающихся, что бы поощрять их к победе и пристыжать отступающих. В то Время как по всей боевой липни [германцев] раздавалось пение мужчин и завывание женщин, легионы и когорты не отвечал боевыми криками равной силы. Левый фланг римского войска обнажил батавский отряд, перешедший на сторону неприятеля и тотчас же выступивший против римлян. Но легионеры, несмотря на тяжёлое положение, сохранили боевой порядок, в то время как вспомогательные отряды убиев и треверов обратились в позорное бегство и, расстроивши свои ряды, бродили по всему полю битвы. На них набросились германцы, а легионеры тем временем укрылись в лагерь Ветера. Начальника батавского эскадрона Клавдия Лабеона, который был соперником Цивилиса в городской партийной борьбе (oppidano certamine aemulus Civili), Цивилис отослал в страну фризов, ибо его убийство вызвало бы недовольство среди соплеменников, а если бы он остался, то стал бы сеять семена раздора.
Гл. 19-21. [Война батавов с римлянами перекрещивается с гражданской войной между сторонниками Вителлия и Веспасиана. После того как на сторону Цивилиса перешли три батавские вспомогательные когорты, вызванные из Британии в Майнц, Цивилис привел их к присяге Веспасиану и отправил послов к двум легионам, стоявшим в лагере Ветера (нынешний Ксантен, ранее носившем название "Старого лагеря - Castra Vetera"), с требованием принять ту же присягу. Но когда легионеры - сторонники Вителлия - заявили послам Цивилиса о своем отказе выполнить это требование и о своем намерении наказать Цивилиса как перебежчика, Цивилис принял решительные меры.]
Гл. 21. ...Воспылав гневом, оп призвал к оружию все племя батавов. К ним примкнули бруктеры, тенктеры и вся Германия, подстрекаемая вестниками к войне за добычу и славу (ad praedam famamque).
[В гл. 22-23 Тацит изображает осаду римского лагеря Ветера батавами]:
Гл. 22. Ввиду того что война таким образом угрожала с разных сторон, легаты Муний Луперк и Нумизий Руф укрепили вал и стены [лагеря Ветера]. Здания, выстроенные за время долгого мира недалеко от лагеря и составившие нечто вроде муниципия (in modo municipii), были снесены, чтобы они не послужили на пользу неприятелю. Но плохо позаботились о доставке в лагерь припасов и предметов первой необходимости (из этих зданий)... Цивилис, занявший с основным ядром батавского войска центральную часть боевой линии, чтобы еще более устрашить римлян, наводнил оба берега Рейиа отрядами германцев, в то Время как его конница должна была ринуться [на лагерь] через равнину; вместе с тем корабли плыли вверх по реке... Надежду осаждавших увеличивали обширные размеры вала, который был воздвигнут в расчете на два легиона, но [в данный момент] охранялся силою не более 5 ООО вооруженных римских воинов. Но сюда после разрыва мирных сношений собралось множество маркитантов (lixarum multitudo), которые тоже могли быть использованы для военных надобностей.
Гл. 23. Лагерь частью поднимался по отлогому склону холма, а частью был доступен со стороны равнины. Август думал, что именно этот зимний лагерь поможет держать в подчинении Германию, и не допускал возможности такой беды, чтобы германцы сами пришли осаждать [находящиеся в нём] римские легионы. Поэтому [римляне] не старались особенно улучшить позицию или усилить укрепления. Казалось, что одной силы оружия будет достаточно. Батавы и зарейнские племена быстро выстроились так, что каждое племя стояло отдельно, - таким образом яснее обнаруживались различия в доблести племен (quo discreta virtus manifestius spectaretur), - и стали издали наносить удары. Но так как их стрелы большей частью безрезультатно застревали в башнях и зубцах степ, а сверху им наносили раны камнями, то они с криком бросились штурмовать лагерь, причем многие приставили лестницы, а некоторые влезали по деревянным навесам своих товарищей. Кое-кто уже чуть было не вскарабкался наверх, как вдруг [германцев] стали сталкивать вниз мечами и щитами и осыпать их кольями и дротиками. Вначале они ведь горячи и в случае удачи самонадеянны. Но на этот раз жажда добычи (praedae cupido) помогла им переносить даже неудачу. Они осмелились взяться даже за непривычное им дело постройки машин. У них самих нет никакой изобретательности: перебежчики и пленные научили их строить нечто вроде моста из бревен и затем передвигать его на колесах; таким образом одни, стоявшие наверху, могли сражаться как бы с верхушки вала, а другие, спрятанные внутри постройки, могли подрывать стены. Но камни, которые стали бросать наши баллисты, разрушили это бесформенное сооружение... Наконец, они отказались от штурма и решили выждать, зная, что в лагере осталось провианта всего на несколько дней и что там много небоеспособных.
Гл. 26. [Указывая на причины недовольства среди римских легионеров, Тацит изображает в то же время картину засухи в Германии.] Многое ожесточало мятежные умы: недостаток в жалованы и хлебе, отказ галльских провинций поставлять войско и платить подати, а также то обстоятельство, что Рейн в том климате засухи стал почти несудоходным и подвоз провианта был скуден; наконец, и то, что по всему берегу были расставлены сторожевые посты, которые должны были препятствовать переходу германцев [через реку] вброд, а это увеличило чисто потребителей и тем самым еще уменьшило количество хлеба.
Гл. 27. Случилось, что германцы хотели перетащить на свой берег судно, нагруженное хлебом (frumento gravem) и севшее на мель недалеко от лагеря (в Гельдубе, ныне Геллеп, к сев. от Нейсса). Галл (Геренний, легат 1-ого легиона) не желал этого допустить и послал на помощь когорту; число германцев также росло, к ним прибывало все больше подкреплений, и завязалось правильное сражение. Перебив много наших солдат, германцы утащили судно...
Гл. 28. Между тем вся Германия огромными подкреплениями умножала силы Цивилиса; союз был скреплен самыми знатными заложниками (societate nobilissimis obsidum firmata). Цивилис велел опустошить территорию убиев и треверов тем из своих союзников, к кому они жили ближе, а другому отряду приказал перейти через Мозу, чтобы потревожить менапиев, моринов и крайние области Галлии (северо-восточные). И здесь и там была захвачена добыча, но с большим ожесточением грабили убиев, ибо это племя германского происхождения отреклось от своего народа и было названо римским именем агриппинцев. Их когорты, не думавшие об опасности, так как они стояли далеко от Рейна, были перебиты в деревне Маркодурум (in vico Marcoduro). И убии со своей стороны не упустили случая захватить добычу из Германии; вначале [им удавалось делать это] безнаказанно, но затем они были окружены батавами; да и вообще во всей этой войне их верность нам была больше, чем их военное счастье. Победа над убиями усилила военную мощь Цивилиса, да и сам он под влиянием успеха стал воинственнее и отважнее; а потому он еще энергичнее принялся за осаду легионов [в Ветера] и усилил сторожевые посты, чтобы к осажденным не могли проникнуть тайные известия о том, что скоро подоспеет помощь. Постройку военных машин и осадных орудий Цивилис предоставил батавам, а жаждущим битвы зарейнским германцам он велел разрыть вал; когда их сбросили оттуда, он приказал возобновить бой, так как он превосходил своих противников численностью войска и потому легко мог перенести потери.
Гл. 29-32. [В то время как Цивилис продолжал безуспешную осаду лагеря Ветера, сторонники Веспасиана одержали победу над своими противниками и известили об этом Цивилиса, предлагая ему перестать прикрываться уже ненужной защитой Веспасиана, оставить свои враждебные Риму намерения и отказаться от дальнейшего участия в мятеже. Цивилис ответил на это предложение следующим образом.]
Гл. 32. ...Он стал жаловаться и [рассказывать] об опасностях, которым он в течение двадцати пяти лет подвергался на римской службе, а затем сказал: "Прекрасную награду получил я за мои труды: казнь моего брата, кандалы и кровожадные возгласы воинов [в Ветера], требовавших моей казни; за это и я в свою очередь требую удовлетворения согласно принятым у народов законам и обычаям (iure gentium). А вы, треверы, и прочие рабские души, какой награды ждете вы за то, что вы так часто проливали вашу кровь, кроме ненавистной военной службы, вечных поборов, розог, секир и капризов ваших господ? Посмотрите-ка: вот я префект одной только когорты, вместе с каннинефатами и батавами, составляющими лишь незначительную часть населения Галлии, мы разрушили эти обширные и пустые лагери или заперли в них [римлян] силою оружия и [морим их] голодом. И в конце концов, следствием нашей решимости будет либо свобода, либо то, что в случае поражения мы останемся тем, чем были".
Гл. 33-34. [После того как Цивилис потерпел поражение в столкновении с легатом 22-го легиона Вокулой, ему пришлось временно снять осаду с лагеря Ветера. Изображая продвижение победоносной армии Вокулы, Тацит делает следующее замечание.]
Гл. 34. ...Вместе с тем опустошение страны и пламя пожаров от горящих хуторов (villa) давали знать о приближении победоносного [римского] войска...
Гл. 35. Ничто так не изнуряло наши войска, как недостаток провианта. Поэтому был послан в Новезий (Нейсс) обоз легионов с толпой небоеспособиых людей, чтобы привезти оттуда хлеб сухим путем, так как река [Рейн] была в руках неприятеля. Первая партия с хлебом прошла благополучно, так как Цивилис еще не успел вполне оправиться [от поражения]. Но когда он узнал, что в Новезий вторично посланы фуражиры (frumentatores) и что данные им в качестве прикрытия когорты движутся словно в самые мирные времена - лишь кое-где солдаты находятся около знамен, оружие везут в повозках и все идут вразброд [без определенного порядка], - то он напал на них правильно выстроенными рядами, заняв предварительно при помощи посланных вперед, людей мосты и узкие проходы. Сражение разыгралось на очень далеко растянувшейся боевой линии и шло с переменным успехом, пока ночь не прекратила его...
Гл. 36-37. [После того кик Цивилис вновь обложил Ветера и взял Гельдубу, а Вокула принужден был отступить в Новезий, солдаты 1-го, 4-го и 22-го легионов, вскоре после быстро усмиренного мятежа в их собственных рядах, пошли под начальством Вокулы освобождать от осады Моганциак (Майнц).]
Гл. 37. ... Но осаждавшие - смешанное войско из хаттов, узипетов и маттиаков - уже разошлись, удовлетворив свою страсть к добыче (satietate praedae), правда, не без кровавых потерь, ибо римские солдаты напали на них, когда они рассеялись по дороге и не ожидали нападения...
Дизайн и вёрстка сайта выполнены: Трухан Александр, Трухан Иннокентий
© Трухан Александр Аркадьевич, март 2011
другие адреса:
